делаете? А я
думал, вы - в участке.
Но дедушка посмотрел на мальчика, как видно не узнавая.
Он переложил из руки в руку ведро и прошамкал глухо:
- Я здесь теперь... Сторожу... Ночной сторож... да...
И тихонько пошел дальше.
Мальчики заходили в порт, на Чумку, в Дюковский сад, на Пересыпь, на
завод Гена. Они побывали всюду, кроме Ближних Мельниц.
На Ближние Мельницы Гаврик возвращался один после трудового дня.
Тетя и папа сошли бы, вероятно, с ума, если бы только могли себе
представить, в каких местах побывал за это время их Петя.
37 БОМБА
Но вот однажды настал конец этой восхитительной, но жуткой бродячей
жизни.
В этот памятный день Гаврик пришел раньше обыкновенного, и мальчики
тотчас отправились в город.
У Гаврика было серое, необычайно собранное неподвижное лицо с пестрыми
от холода, крепко сжатыми губами. Он быстро и валко шел, глубоко засунув
руки в карманы своих широких бобриковых штанов, маленький, сгорбившийся,
решительный. Только в его прозрачных, как у дедушки, стоячих глазах мелькало
иногда недоброе оживление. Петя еле поспевал за своим другом. Мальчики почти
бежали по улице, безлюдной, как во сне.
Напряженное ожидание чего-то висело в сером воздухе. Шаги звонко
раздавались по плиткам тротуара. Под каблуком иногда ломалось оконное стекло
льда, затянувшего пустую лужу.
Вдруг где-то далеко, в центре, раздался легкий грохот. Можно было
подумать, что везли на ломовике пирамиду пустых ящиков и внезапно они
развязались и рухнули на мостовую.
Гаврик остановился, прислушиваясь к слабому шуму эха.
- Что это? - шепотом спросил Петя. - Ящики?
- Бомба, - сухо и уверенно сказал Гаврик. - Когось трахнули.
Через два квартала навстречу мальчикам из-за угла выбежала женщина с
корзиной, из которой сыпались древесный уголь и айва.
- Ой, господи Иисусе Христе, ой, мать пресвятая богородица... -
бессмысленно повторяла женщина, стараясь дрожащей рукой натянуть сбившийся с
головы платок. - Ох, господи, что же это делается! На кусочки разорвало...
- Где?
- На Полицейской... Вот так я иду, а вот так он едет... И как рванет...
На мелкие кусочки... Господи, помилуй... Лошадей поубивало, экипаж на мелкие
кусочки...
- Кого?
- Пристава... С Александровского участка... Вот гак - я, а вот так -
он... А тот боевик - напротив, и у него в руках, представьте себе,
обыкновенный пакетик, даже завернутый в газету...
- Поймали?
- Боевика-то? Куда там! Как бросились все в рапные стороны - его и след
простыл... боевика-то,.. Говорят, какой-то переодетый матрос...
Женщина побежала дальше... Несмотря на всю свою суровую сдержанность,
Гаврик схватил Петю за плечо и притопнул ногами.
- Это того самого, который деда бил кулаком по морде! - быстро, горячо
зашептал он. - А пускай не дает волю своим рукам. Верно?
- Верно, - сказал Петя холодея.
В этот день мальчики два раза заходили на Малую Арнаутскую улицу, во
двор с фонтаном и цаплей.
В первый раз, забрав "товар", как выразился Гаврик, они отправились на
Александровский проспект, оцепленный войсками. Их без особого труда
пропустили.
Пройдя
