на циферблат вокзальных часов.
Совсем недавно он наконец научился узнавать по часам время. Теперь он
не мог пройти мимо часов без того, чтобы не остановиться и не посчитать.
Он еще считал по пальцам эти странные палочки римских цифр, так не
похожих на обычные цифры из арифметики. Он только знал, что самая верхняя -
двенадцать и от нее надо начинать считать.
Гаврик поставил к ногам садок и зашевелил губами, крепко загибая
пальцы.
- Одна, две, три, четыре... - шептал он,, наморщив лоб.
Маленькая стрелка стояла на девяти, а большая на шести.
- Девять и с половиной, - со вздохом удовлетворения проговорил мальчик,
вытирая рубахой пот с носа.
Похоже, что так. Но все же не мешало бы проверить.
- Дядя, сколько время?
Господин в чесучовом пиджаке и люфовом шлеме "здравствуй и прощай"
приложил к римскому носу золотое пенсне, задрал седую бородку, мельком
взглянул на циферблат и быстро сказал:
- Половина десятого.
Гаврик остолбенел от изумления:
- Дядя, а как же там написано - девять и с половиной?
- Значит, и есть полчаса десятого, - не глядя на мальчика, строго
сказал господин, сел на извозчика и уехал, поставив между колен палку с
костяным набалдашником.
Гаврик стоял некоторое время, полуоткрыв рот с недостающими зубами,
стараясь понять, пошутил ли над ним барин или так оно и есть.
Наконец он взвалил на плечо садок, подтянул штаны и пошел дальше, крутя
головой и недоверчиво улыбаясь.
Оказывается, девять с половиной все равно, что полчаса десятого.
Странно. Очень странно. Во всяком случае, не мешало б спросить у кого-нибудь
понимающего.
13 МАДАМ СТОРОЖЕНКО
- Раки! Раки! Раки! Раки!
- Камбала! Камбала! Камбала!
- Скумбрия живая! Скумбрия, скумбрия!
- Барбунька! Барбунька!
- Мидии! Мидии! Мидии! Мидии! Мидии!
- Бычки! Бычки! Бычки!
Из всех торговок привоза наиболее резкими, крикливыми голосами
славились торговки рыбного ряда.
Надо было обладать бесстрашием одесских хозяек и кухарок, чтобы
неторопливо пройтись по этой аллее столов, корзинок и рундуков, заваленных
грудами морской рыбы, раковин и раков.
Под громадными парусиновыми зонтиками и дощатыми навесами, трепеща и
сверкая, лежали вываленные напоказ живые богатства Черного моря.
Какое разнообразие форм, цветов, размеров!
Природа приложила все усилия, чтобы защитить и спасти от гибели свои
замечательные создания. Она постаралась сделать их как можно более
незаметными для человеческого глаза. Она раскрасила их во все оттенки моря.
Например, благородная и дорогая рыба скумбрия, царица Черного моря. Ее
тугое тело, прямое и гладкое, как веретено, окрашено нежнейшими муаровыми
тонами, от светло-голубого до темно-синего.
Гаврик знал, что именно такого цвета - голубого, с синими морщинами
ряби - бывает море далеко от берега, как раз там, где главным образом ходят
косяки скумбрии.
Ишь какая хитрая скумбрия!
Хотя Гаврик ежедневно видел рыбу, привык к ней, умел за полверсты
обнаружить в море косяк скумбрии, но все же каждый раз он неизменно
восхищался ее красотой и хитростью.
Или бычки.
