ни о чем не надо
расспрашивать, а надо сидеть на своем месте как ни в чем не бывало и ехать.
Не только Петя, но даже и маленький Павлик поняли отца сразу.
Ничего не замечать! При создавшемся положении это было самое простое и
самое лучшее.
Что касается кучера, то о нем нечего было и говорить. Он знай себе
нахлестывал лошадей, даже не оборачиваясь назад.
Словом, это был какой-то весьма странный, но единодушный заговор
молчания.
Разъезд поравнялся с дилижансом.
Несколько солдатских лиц заглянуло в окна. Но матрос уже лежал глубоко
под скамейкой. Его совершенно не было видно.
По-видимому, солдаты не нашли ничего подозрительного в этом мирном
дилижансе с детьми и баклажанами. Не останавливаясь, они проехали мимо.
По крайней мере полчаса продолжалось общее молчание. Матрос неподвижно
лежал под скамейкой. Вокруг все было спокойно.
Наконец впереди в жидкой зелени акаций показалась вереница крайних
домиков города.
Тогда отец первый нарушил молчание. Равнодушно глядя в окно, он сказал
как бы про себя, но вместе с тем и рассчитанно громко:
- Ого! Кажется, мы подъезжаем. Уже виднеется Аккерман. Какая ужасная
жара! На дороге ни души.
Петя сразу разгадал хитрость отца.
- Подъезжаем! Подъезжаем! - закричал он.
Он схватил Павлика за плечи и стал толкать его в окно,
фальшиво-возбужденно крича:
- Смотри, Павлик, смотри, какая красивая птичка летит!
- Где летит птичка? - спросил Павлик с любопытством, высовывая язык.
- Ах, господи, какой ты глупый! Вот же она, вот.
- Я не вижу.
- Значит, ты слепой.
В это время позади раздался шорох, и сейчас же хлопнула дверь. Петя
быстро обернулся. Но все вокруг было как прежде. Только уже не торчал из под
скамейки сапог.
Петя в тревоге заглянул под скамейку: целы ли коллекции?
Коробки были целы. Все в порядке.
А Павлик продолжал суетиться у окна, стараясь увидеть птичку.
- Где же птичка? - хныкал он, кривя ротик. - Покажите птичку. Пе-етька,
где пти-и-ичка?
- Не ной! - наставительно сказал Петя. - Нет птички. Улетела. Пристал!
Павлик тяжело вздохнул и, поняв, что его грубо обманули, принялся с
изумлением заглядывать под скамейку. Там никого не было.
- Папа, - наконец произнес он дрожащим голосом, - а где же дядя? Куда
он девался?
- Не болтай! - строго заметил отец.
И Павлик горестно замолчал, ломая голову над таинственным исчезновением
птички и не менее таинственным исчезновением дяди.
Колеса застучали по мостовой.
Дилижанс въехал в тенистую улицу, обсаженную акациями.
Замелькали серые кривые стволы телефонных столбов, красные черепичные и
голубые железные крыши; вдалеке на минутку показалась скучная вода лимана.
В тени прошел мороженщик в малиновой рубахе со своей кадочкой на
макушке.
Судя по солнцу, времени было уже больше часа. А пароход "Тургенев"
отходил в два.
Отец велел, не останавливаясь в гостинице, ехать прямо на пристань,
откуда как раз только что вытек очень длинный и толстый пароходный гудок.
6 ПАРОХОД "ТУРГЕНЕВ"
Не следует забывать, что описываемые в этой книге события происходили
лет тридцать