139

вытащили каждый по пять трубочек. Мы отошли в сторону и затаив дыхание, чтобы «не спугнуть счастья», стали разворачивать билетики, снимая с них тугие аптекарские резиночки.

        Я развернул первый билет и увидел на нем большую круглую печать благотворительного общества.

        — Папочка! — закричал я в восторге на всю лотереюаллегри. — Смотри! У меня печать! Я выиграл!

        Папа надел пенсне, посмотрел на мой билетик с круглой лиловой печатью и коротко сказал:

        — Аллегри.

        — А что такое аллегри? — спросил я, чуя недоброе.

        — Аллегри значит, что билет не выиграл. Пустой. Можешь его выбросить.

        Мне было жалко выбрасывать билет с такой внушительной печатью, но все же я его выбросил на пол, покрытый опилками, где уже валялось множество таких же билетиковаллегри. Но, конечно, резиночку от билета спрятал в карман: пригодится.

        Мы стали с папой поспешно развертывать наши билетики. Все они оказались аллегри, и только на последнем развернутом мною рядом с круглой лиловой печатью было чисто напечатано черной краской какоето длинное, шестизначное число.

        Я почувствовал, что сердце у меня сжалось от радости и надежды, как будто бы я вытаскиваю из моря попавшего на крючок бычка.

        — Молодец, вот теперь ты действительно выиграл, — сказал папа, и мы быстро пошли получать выигрыш.

        Франтоватый молодой человек с усиками взял мой билетик, порылся в какихто списках и торжественно объявил:

        — Номер шесть, шесть, шесть, восемьсот семьдесят два — хрустальный стакан баккара для минеральной воды.

        С этими словами он полез под прилавок и вручил мне небольшой сверточек с наклеенным на нем большим номером 666872.

        — Поздравляю вас с выигрышем, — сказал молодой человек.

        Я поспешно развернул, разрывая от нетерпения, хрустящую оберточную бумагу и увидел небольшой плоский, граненный по краям стеклянный стаканчик из числа тех, какие употребляют на курортах для питья минеральной воды.

        Сначала я почувствовал такое разочарование, что готов был заплакать: так много надежд — и такой жалкий результат. Впрочем, нет, стаканчикто ведь был не простой, а хрустальный, баккара.

        — Папочка, что такое баккара? — спросил я.

        — Это особым образом приготовленное стекло с небольшой примесью серебра, — ответил папа.

        Папины слова привели меня в восторг: хрусталь, баккара, примесь серебра! Не у каждого мальчика есть такой драгоценный стаканчик. Небось он дорогой: рублей сто стоит в магазине!

        — А вообщето Баккара — это город во Франции, где изготовляют стеклянные предметы вроде этого стаканчика, — сказал папа.

        — Ура! — закричал я в восторге оттого, что мой стаканчик имеет такое шикарное происхождение.

        …Итак, наша программа была выполнена, и пришло время отправляться домой. Но как покинуть зал, наполненный столь драгоценными выигрышами!…

        — Папочка, папа, — умоляюще сказал я, дергая папу за рукав драпового пальто, — давай еще купим хоть по одному билетику!

        Я был уверен, что папа проявит непреклонность, но он, несколько помявшись и подергав шеей, сказал, что так и быть, кутить так уж кутить, купим еще на рубль пяток билетов, авось нам повезет.

        На папином лице играл румянец, и я готов был поклясться, что в глубине души папа такой же азартный человек,